Философский факультет

8 декабря состоялись занятия выездной школы отделения «Прагматика и менеджмент культуры» в Государственном Эрмитаже (Санкт-Петербург). Темой первого занятия стала открывшаяся накануне монографическая выставка «Монарх живописи», целиком посвященная Пьеро делла Франческе (куратор – Татьяна Кирилловна Кустодиева, в.н.с. Отдела западноевропейского изобразительного искусства, к.иск., спонсор выставки – ПАО НК «Роснефть»).

С рассказом об одном из самых знаменитых художников Раннего Возрождения перед нами выступила м.н.с  Отдела западноевропейского изобразительного искусства Зоя Владимировна Купцова.

Исключительность этой выставки связана с тем, что она стала первой современной экспозицией работ Пьеро из разных европейских и итальянских коллекций, которые никогда ранее не представлялись вместе. Если не считать «Урбинский диптих» (по ряду причин, о которых будущим кураторам было узнать особенно интересно, не доехавший до Санкт-Петербурга), остальные одиннадцать произведений не так хорошо знакомы студентам. Для многих из нас выставка стала первой встречей с итальянским мастером, поскольку ни одно из произведений Пьеро не представлено в российских музейных собраниях. Прибывшие в Эрмитаж картины взяты не только из Уффици, но и из мест, в которых нечасто бывают туристы – Борго Сан Сеполькро (селение, где родился Пьеро делла Франческа), а также Ареццо и Урбино (где он работал). Что же касается произведений фресковой живописи, проблемы их транспортировки, связанные с климатическими различиями между Италией и Петербургом, стали отдельным сюжетом вводных частей лекции.

Особых слов заслуживает оформление Пикетного зала Эрмитажа, где проходит выставка (дизайнер Андрей Игоревич Шелютто). Тонкие белые полотнища, скрывшие ампирное убранство стен зала, имитируют своды в обобщенном городе XV dtrf. Этот идеальный для мастера кватроченто фон, напоминающий, что главным принципом живописи эпохи является «моделирование», оттеняет центральный экспонат выставки – «Благовещение» (верхняя часть полиптиха Св. Антония, Национальная галерея Умбрии, Перуджа) с его смысловым центром – прямой перспективой уходящих вдаль колонн.

После краткого рассказа о биографии мастера З.В. Купцова внесла уточнения в широко распространенный образ Пьеро как представителя исключительно флорентийской школы. Работая в Ферраре и при дворе урбинского герцога Федерико да Монтефельтро, он мог познакомиться с произведениями Рогира ван дер Вейдена. От северян – перенял  точность в передаче природы и новую для Италии технику масляной живописи. В свою очередь, влиянием Доменико Венециано объясняется красочная цветовая палитра Пьеро, не свойственная флорентийской школе. Собственная хорошо узнаваемая черта живописи Пьеро – типы лиц портретируемых (не утонченные, как, например, в сиенской школе, а простонародные) выдают радикальный разрыв с традицией иконописи и стремление как можно точнее передать натуру, окружающий мир. Добавим к этому отсутствие повышенной эмоциональности и статичность фигур, исполненных чувства собственного достоинства. В них воплощен еще один принцип Раннего Возрождения – господство человека над природой, не исключающее гармоничное и примиряющее сосуществование с ней.

Далее последовал подробный рассказ З.В. Купцовой о каждом из одиннадцати произведений, представленных на выставке. Это «Мадонна ди Сенигаллия» из Национальной галереи Марке, Урбино; «Благовещение» из Национальной галереи Умбрии, Перуджа (ранее никогда не покидавшая стены этого музея); «Св. Иероним и донатор» из Галереи Академии, Венеция; а также «Св. Николай Толентинский» из Музея Польди Пеццоли, Милан, и две фрески – «Св. Юлиан» и «Св. Людовик Тулузский» из его родного городка Сан-Сеполькро. Затем последовал рассказ о «Св. Михаиле Архангеле», специально предоставленном Лондонской Национальной галереей; «Портрете Сиджизмондо Малатеста», эксклюзивно из Музея Лувр, Париж; «Портрете мальчика» в раме эпохи Ренессанса (возможно, это Гвидобальдо да Монтефельтро, сын прославленного герцога), из Музея Тиссен-Борнемиса, Мадрид; «Св. Августине» из Национального музея Старого искусства, Лиссабон и, наконец, о юношеской «Мадонне с Младенцем», ранее в коллекции Контини Бонакосси.

В заключении З.В. Купцова напомнила о важности теоретических исследований Пьеро, о поисках научных законов, правящих реальностью, которыми он занимался наряду с живописью всю свою жизнь. Константой его художественных исканий было непрестанное конструирование картин, жажда гармонии и изучение пропорций. На витринах мы увидели Трактат об абаке (автограф из Национальной Центральной библиотеки, Флоренция); «О спиралях» Архимеда (собрание трактатов древнегреческого математика) и, наконец, «О перспективе в живописи» (в двух единственных существующих в мире свидетельствах на вольгаре XV столетия: одна целиком созданная рукою маэстро, из Палатинской библиотеки Монументального комплекса Пилотта, Парма, и другая – рукопись из Библиотеки Паницци г. Реджо-Эмилия, с правками и пометами Пьеро).

Второе занятие было посвящено одному шедевру Микеланджело – рисунку «Распятие Христа» (куратор – хранитель коллекции XIII – XVI в., м.н.с  Отдела западноевропейского изобразительного искусства З.В. Купцова).

В этой экспозиции представлен рисунок Микеланджело из Британского музея, Лондон, выполненный для Виттории Колонна, маркизы ди Пескара, и связанный, возможно с особыми богословскими настроениями итальянских предреформаторов – spirituale.  Христос изображен в тот момент, когда он поднимает глаза к небу и говорит: «Боже, Боже, почто ты оставил меня?».

З.В. Купцова:

«Личностный человеческий характер этого эпизода подчеркивается тем, что в Евангелиях (Матфей – Марк) эти слова приведены по-арамейски на разговорном языке тогдашней Палестины. Эта иконография порывала со средневековой традицией показывать уже опавшее мертвое тело и делала некий реверанс в сторону византийских обычаев, а главное, была связано со сложными дискуссиями богословского характера, для многих в Риме еретических.  

Известно, что Микеланджело исполнил на эту тему и небольшую станковую картину. Новейшая гипотеза принадлежит покойному профессору Пуппи, который видит ее в одном распятии из частной коллекции. Вопрос находится в стадии дискуссии, частью к которой является эта выставка и сопряженные с нею реставрационные исследования в Эрмитаже. Одним из приемов публичного исследования является контекст – различные вариации на тему этой  утраченной  картины – гравюры и картина из Эрмитажного собрания, «Распятый Христос» из ГМИИ им. Пушкина и итальянский скульптурный портрет.

 В ходе подготовительных исследований и реставрации были сделаны некоторые  предварительные открытия. Расчистка эрмитажного произведения «Распятие с Мадонной, апостолом Иоанном и Марией Магдалиной» выявила особенности письма и подпись, позволяющую предположить, что перед нами работа голландского (а не итальянского) художника, работавшего в Риме. Скорее всего это Хендрик (?) Болиданус, а прекрасный мраморный портрет Микеланджело из частного собрания тоже нашел пока предположительного автора – Джованни Антонио Дозио.

 Все вместе стало элегантным представлением «кухни» музейной науки и является частью современной мировой музейной стратегии показа зрителю сути и сложности музейной работы в фондах и реставрационных мастерских".

(При написании отчета использованы материалы из брошюры «Изучая Микеланджело» (СПб.: Издательство Государственного Эрмитажа, 2018. – 45 с.: ил.), авторы статей – С.О. Андросов, З.В. Купцова, Л. Пуппи).